ВЕЛИКИЕ
ВОЗМОЖНОСТИ ИНТЕРНЕТА!
Некоторое время я
работал дизайнером в одной из Брянских газет. У нас был художник - Слава
Васильев (фамилия изменена – Н.Ф.). Он был горький пьяница и талантливый
художник. Писал он маслом, и картины его представляли из себя удивительный
гибрид Хокусая и Сальвадора Дали. Полотна были малоформатные. В редакции его
использовали как художника-карикатуриста. Он приходил на работу очень рано,
прятал под стол бутылку водки, садился за стол и начинал творить. Под стол он
нырял достаточно часто и к обеду, как правило, был уже "никакой".
От него ушла жена,
отвернулись дети. Но на его счастье он был "запойным", т.е.
неделю-полторы он мог держать себя в руках. С работы его не выгоняли. Ну,
во-первых, он действительно был талантлив, а во-вторых, все боялись, что он,
оказавшись без работы, отдаст концы где-нибудь под забором.
И вот однажды, когда
дни его затмения оставили его на некоторое время в покое, он подошел ко мне и
попросил: "Ген, а ты мне расскажешь про Интернет?". Я сказал, что
запросто, и мы начали.
Он очень увлекся
путешествием по сайтам и вот однажды... Однажды мы нарвались на сайт Элтона
Джона. Он был, естественно, англоязычным, но E-mail Элтона мы все же вычислили.
Вообще-то я бедный, глупый, доверчивый битломан, но Славик тащился от Элтона и
Меркьюри.
"Слушай, -
сказал он мне, - а если мы Элтону вышлем в подарок одну из моих картин? А? Ну,
вроде как побезобразничаем...".
Я согласился, и мы
со Славкой, забравшись в овраг, в антисанитарных условиях, сняли на
"КОДАК" одну из его картин. Потом был сканер, а потом картина улетела
к Элтону.
Ну, поозорничали и
забыли. И вдруг....
Вдруг через месяц
пришел ответ от ЭЛТОНА! Мы со Славкой сели на одно место. Элтон писал, что ему
очень понравилась картина Славы, и если можно, то чтобы он выслал еще
несколько.
Мы завелись, это был
действительно великий Элтон. И снова овраг, и снова "КОДАК", и снова
почта. Теперь мы послали картин пятнадцать.
И вот тут я заметил,
что Славик начал ждать. Бутылки под его столом уже не было и он через каждый
час проверял почту.
Ответ пришел через
неделю. То, что там было записано, поставило нас "на уши". Цитирую
почти дословно - "Уважаемый господин Васильев. Мне очень понравились Ваши
картины. Кроме того, что я занят в шоу-бизнесе, я еще являюсь меценатом... (ну,
в общем, чего-то там по музеям...). Если Вы сможете подтвердить подлинность
Ваших картин, то не могли бы Вы, опираясь на нашу поддержку, произвести
выставку-вернисаж в Берлине. Жду Вашего ответа в недельный срок".
Опа-на - приехали.
Славик с перепугу бросил пить вообще (даже воду). Он сильно нервничал, и
метусился по кабинету, будто за ним сейчас должен прийти участковый, а ему,
бедолаге, даже спрятаться некуда.
Я ему говорю:
"Слав, ведь картины твои. Что ты прыгаешь на заднице? Пойми, эта брешь в
пространстве открывается только раз в 1000 лет. И эта брешь открылась перед
тобой. Ныряй! Съезди..."
Мы пишем письмо
Элтону. В подтексте это письмо звучало так, что, мол, уважаемый товарищ Элтон!
Нам до дома доехать денег не хватает, а Вы тут Берлины непонятные какие-то
предлагаете...
Ответ поступил через
три дня. Элтон сообщил, что через месяц в Брянск приезжают его представители на
открытие католического храма и попутно они заберут Славку.
Все. Основная работа
отодвинулась на задний план, и мы стали бегать по художественным фондам
собирать справки, подтверждающие подлинность Васильевских картин.
И ВОТ НАСТАЛО ЭТО
ВРЕМЯ!
Они приехали утром.
Их было трое немцев: двое молодых, лет 25-30, и один пожилой, лет 55. Они
приехали на задрипанном "мерседесе", поднялись к нам на 6-й этаж, и,
неплохо говоря по-русски, спросили Славку. Я нырнул к нему в кабинет, и сказал:
"Славик, за тобой... Началось...". Бледный, он вышел к немцам.
А потом мы поехали к
нему домой, и там я увидел, что его квартира с грязной кухней представляла
склад его картин. На какую-то секунду я увидел в Славике Ван Гогию. Немцы не
обращали внимания на беспорядок в квартире и просто рассматривали картины,
причмокивая губами. Проверили справки из художественного фонда. Все было O'Key!
Надо было ехать.
Отказывать немцам было уже неприлично.
С утра Славик пишет
"телегу" редактору с просьбой дать ему отпуск за свой счет на две
недели (все решили, что за две недели он управится). Мне было велено не
"колоться" перед редактором, и хранить нашу тайну. Редактор газеты,
Игорь, с большим трудом дал ему отпуск, взяв со Славика обязательство, что он в
установленный срок "как штык" будет на месте.
Провожатых на
перроне не было. Оркестр не салютовал Великому художнику, отъезжающему за
рубеж. Я помог немцам оформить страховку на картины и погрузить их в багажное
отделение. Поезд тронулся.
И потянулись дни
моего ожидания. Прошла неделя.... вторая....третья (!)...четвертая (!!!!!). Ни
хрена себе, думаю, куда это он провалился? Редактор нервничал. "Слушай, -
говорил он мне, - ведь ты же знаешь, где он. Вы за месяц до его отъезда все шептались.
Где он?" - "Да не знаю я, Игорь. Ну серьезно...."
Прошло..... ДВА
МЕСЯЦА!!!!!
Я сижу в кабинете и
чего-то делаю. Звонок по телефону. Я снимаю трубку... Ба-а-а-а-а-а! Знакомый до
боли голос. Ну конечно же, это был Славик. "Ген, привет, это я. Все
потом... Ты позови мне этого.... как его.... Игоря". Это был голос
уверенного в себе человека, а не забитого жизнью и бытом нищего
художника-пьяницы.
Я бегом к редактору:
"Игорь, Славик на проводе!" Пока я с редактором шел по коридору в
другой кабинет, я удивился, насколько же много в русском языке матерных слов. Я
даже не предполагал, что Игорь так красноязычен. Он подхватил трубку и проревел:
"Это ты?!!!. Да, я ..... мать твою.....етит твою в качель.... Уволю
мерзавца. Или ты через час на работе, или ты свободен!!!"
И тут по громкой
связи мы все слышим: "Игорь, ты не кипятись... Остынь. Я звоню тебе из
Амстердама".
НЕМАЯ СЦЕНА.
Оказывается, что наш
Славка приехал в Берлин, дал блестящую выставку и принял массу заказов. Далее.
Он покупает себе "Ауди". Пробивает работу в редакции "Русский
Берлин" и.... влюбляется в русскую женщину, которая живет в Берлине, работает
архитектором, и на 13 лет моложе его. Они подают заявление о регистрации брака.
Чтобы подзаработать
деньжат на свадьбу, Славик принимает приглашение принять участие в
выставке-вернисаже в Амстердаме. Он садится в машину, выруливает на автобан и
направляется к границе. Но оказывается, что в Германии есть свои
"гаишники", к тому же Славик превысил скорость. "Гаишник"
подал знак остановиться, но.... Славка высунул кулак в открытое окно машины и
оттопырил средний палец. Эту эротическую комбинацию он провез мимо носа
"гаишника" со скоростью 220 км/час. Гаишник не пустился в погоню, а,
просто записал Славкин номер машины.
В Амстердаме
Васильев блистал, но на границе с Германией его тормознули. Имея пока на руках
гостевую визу, он нарушил правила дорожного движения. Короче говоря, в
полицейском участке его не пропускают на территорию Германии. Васильев
закатывает новый дебош, обьявляя немцам, что не намерен спать со своей будущей
женой в разных постелях. Но кончилось все благополучно. Она, имея большие
связи, сумела его отбить у полицейских.
Сейчас Славик живет
там, в Берлине. У него свой дом, две машины, он подумывает о том, как сделать
двойное подданство для своих детей от первого брака.
Они очень любят друг
друга. Они со Светкой приезжали ко мне в гости, и она никак не может поверить,
что Славка был пьяницей. А потом Васильев вывел меня на балкон и сказал:
"Слушай, Ген, ущипни меня - я не верю, что все это происходит со мной..."
|